...знаете, был у меня в детсве самокат. Такой синенький, на поверку ничего не представляющий из себя, продукт советской эпохи. ну вобщем самокат как самокат.
предрасположенность к битым коленкам моя тогда была достаточно велика, поскольку не проходило и дня без встречи с зеленкой и пластырями. Кажется, дни проходили так медленно, что за сутки можно было прожить целую взрослую жизнь, если сильно постараться. Ну а кто хочет стараться в свои пять лет кроме как для того, чтобы растянуть удовольствие от конфеты, зажатой за шекой? Правильно, никому до этого дела нет, и если ты не больной и не наказанный, что одно и то же, ребенок, все внимание твое сосредоточенно на том, чтоб убить время наповал и извернуться так, чтоб оно шло с приемлемой скоростью. Ведь нет ничего лучше, чем расти, и становиться выше, становиться умнее, сильнее.
Но вернемся к самокатам, собственно. Мой был замечательный, как я себе его представляла, любила его  безумно, пестовала и разукрашивала фломастерами, ежедневно выгуливала, вытирала колеса если на улице шел дождь. У меня в сердце росла большая надежда, что он меня тоже любит, что однажды он замашет своим задним крылом как пес и самостоятельно заплетет ленточки в косички. Возможно тогда с небес посыпятся петушки на палочках и исчезнут суровые мамы, требующие не портить аппетит.
Но пока что мой двухколесный друг молчал и не стремился вступать со мною в контакт на уровне небо-земля.

Солнце уже скрылось за остовами пятиэтажек, лишь окна самых верхних этажей горели насыщенным оранжевым светом. Выше было только густое небесное месиво и в нем редкими пятками торчали антенны и стручки кустов.
- Ну что ты не катаешься? Боишься упасть?
- Н-нет, - замотала я головой, сильнее сжимая теплый руль.
Человек был невысок ростом, угловат и во всей фигуре усматривалась небрежность и невнимательность по отношению к себе и окружающему миру.
Я отодвинулась, следуя совету не вступать в сношения с незнакомыми людями. А данный объект как раз входил в серый список.
- Не боюсь я! - пришлось добавить более уверенно, чтоб он отстал.
Но нет, куда там! О, какое разочарование!
- Постой. - субъект липнул как комар.
Я вышла на дорогу и, потряхивая головой, недовольно пошагала к парадной. Что делать, вечер испорчен!
- А ты знаешь... - ему удалось обогнать и втиснуться в дверь раньше меня. - А ты знаешь?
- Что? - я заслонила собой самокат.
- Что он волшебный? - человек, выпятив нижнюю губу и изворачиваясь, выставил палец, указывая мне за спину.
- Это просто самокат.
- Н-нет. - сказал незнакомец. - Он не просто, он настоящий волшебный самокат!
- Ну?
Человек утерся рукавом, по лицу его лился пот сплошной стеной. Жара действительно докучала, и слышать всякую чепуху никак не хотелось.
- Вобще-то, все они волшебные, но только некоторые из них могут...
- Простите, - только и смогла выдавить я, - мне пора домой.
- Ужасная погода. - пробормотал мужчина, - Под вечер невыносимая тоска, прекрасно понимаю тебя, тут уж не до загадок... Только, можно? Всего один разок?
- Вы о чем?- недоверчиво поднялась моя бровь. Но было поздно.

- Не так быстро!
Теплый кисейный воздух шипел в ушах как морской прилив. Не слышать своих и чужих слов было нормально.
- Быстрее! Еще скорей!
- Я не верю! Мы летим!
- Мы не летим, мы взлетаем, гляди!
- Летим!
- Парим!
- Вверх!
- Чудеса!
Постоянно что-то неслось в глаза, но стоило отвести взгляд как тут же все пропадало из вида, и то, куда мы движемся, и то, зачем. Сразу исчезало понимание того, как мы движемся, а это самое страшное что может произойти. Не как, но почему, не почему а зачем, не зачем, а...
- Стой! Обрыв!
Нет, меня не слышали. На самом деле, впереди был ничтожный клочок земли, а далее - бесконечное темно-зеленое пространство.
Вдвоем, крепко-накрепко вцепившись в рога руля, мы неслись в бездну.
- Утонем! Нет! Разобъемся!
И захлебнулась восторгом и ужасом, когда мы преодолели границу земли и бросились вниз, угнетаемые, к почве. Но человек вовремя повернул руль, он нажал на педаль тормоза, и невероятным образом полет наш стал замедляться. А затем  оттолкнулся правой ногой от воздуха, который стал прочным, словно был выложен невидимыми бетонными плитами. И мы покатили, не набирая скорости, в направлении открытого моря.
- Боишься?
- Уже нет. - ответила я, немного отдышавшись.
Скользкая, так если бы она простиралась прямо под колесами, поверхность воды была недвижимой, как застывшие секлянные скалы. Я уставилась на свои зеленые потертые сандали и медленно перевла взгляд к ступням человека. Почему то не было ни на секунду мысли о том, что необходимо бояться или остерегаться его. Почему, почему он вдруг стал другом? Не потому ли, что тонкая кожица реальности тонка именно в том месте, на которое мы упираемся?
Осторожно подняв голову я усмотрела в небе чуть виднеющиеся нити, поддерживающие самокат за руль и заднее колесо. Поднять руку и убедиться, что они есть на самом деле было невероятной глупостью. Конечно, их не было! Но я их видела, видела пружинящий бледный парус, натягивающий ветрило под напором совершенно не ощутимого ветра. Тонкая серебрянная ткань исчезала в терпком синем небе, но ощущение шелковистости оставалось даже если на нее не глядеть.

- Ну, вот, теперь ты в порядке? - удолетворенно вздыхая, спросил человек.
- Да. - сказала я. - Спасибо.
- Нет проблем. Если что - зови.
- Как звать?
- По имени, конечно.
Я все еще не решалась спуститься с подножки на земную поверхность. Теперь она казалась несовершенной, по крайней мере, не такой совершенной, как та прозрачная гладь.
- Теперь ты знаешь. - кивнул он. - Но, пожалуйста, им не говори.
- Не говорить - что?
- Думаешь, им безразлично все это? Нет, они следят очень хорошо, они не упустят такой возможности.
Я непонимающе покачала головой, несуразицу он несет.
- Ну что ж... - пожал плечами незнакомец. - Поди, родители будут волноваться?
- Пожалуй... - критично согласилась я.
- Ну, отправляйся домой. Теперь ты знаешь...
И его не стало. Только на том месте где он прежде стоял, в метре над моей головой висели оборванные сизые нитки. Через мгновение и они исчезли.
Я оттолкнулась от земли и поплыла в сторону далекого микрорайона, тлеющего отблесками электрических ламп.

Больше мне никогда не встречался этот человек. Как ни странно то, что произошло в тот летний вечер, не было для меня шоком. Что бы ни случилось тогда, меня не могли волновать вопросы, которые задают себе взрослые люди при встрече с необычным. Намного проще все для детей, которые еще полностью живут в мире фантазий.

* * *
Прогулка изнуряла своей нудностью. Пашка семенил рядом, Витька цеплялся за ленточки, норовя получить от меня боковой ускоряющий пинок.
- Не лезь, говорю! - отпихивала я недоростка от себя.
- Карликам тут не место! - жеманно сообщил Пашка и попытался ухватить мелкого за локоть, но тот ловко увернулся и снова вцепился в ленточки.
- Ну скоро мы уже прийдем?
- Да подождите вы три секунды.
Сама была уже не рада, что взяла их с собой на прогулку.
- Вот оно. - сообщила я радостно, указывая пальцем в горизонт.
- Кто?
- Это место.
- и-и-и.. что тут? - Витька водил круглыми водянистыми глазками, почесывая бок.
- Я вам кое-что покажу.
- А-а-а.. - протянул Пашка, хитро подмигнув мне. - Ты про этот самый обрыв рассказывала?
- А как же! - довольно приосанилась я, подкатив самокат ближе к склону.
- Очень интересно. - пробормотал мальчик, с опаской посматривая вниз на прибрежные камни.
- Смотри за своим братом. - укоряюще бросила я Пашке.
Он спохватился и стал оттаскивать малыша, который уже полез за каким-то стручком в обрыв.
- И..что? - пролепетал Витька.
- Научи его говорить какие-то другие слова, будь другом.
- Дура! - возмутился Витька и уселся на пол.
- Ну.. смотрите. - сообщила я и нерешительно оттолкнулась.
- Дура! - повторил малыш уже плаксивым голосом.
- Да замолчи ты! - воскликнул Пашка и остался стоять с разинутым ртом.
- Я маме скажу! - заревел ребенок басом.
Я остановилась на самом краю. Удивительно, почему-то пытаться сделать это во второй раз было столь же сложно, как и в первый.

- Да, неужели? - отец искоса поглядел на меня. Я остановилась и почувствовала неясную тревогу. Неосторожным движением руки я сваляла башню из кубиков, взяла самый близжайший, с буквой "М" на боку и провела траншею посредине разбросанных игрушек.
- Конечно, я понимаю. - сказал отец. - Спасибо, будем думать, этого больше никогда не повториться.
Он положил телефонную трубку и задумчиво почесал щетинистую щеку.
- Кто это? - деловито спросила я.
- А, папа Пашки и Витьки. Ты знаешь их?
- Конечно.

Я растерянно смотрела на красное блестящее чудовище, пристроившееся в углу.
- Где мой самокат? Где он?!
Еще немного, и обида сдавит горло, а тогда невозможно будет произнести и слова.
Дверь отворилась и в коридор выглянула мама, поспешно запахивая ворсатый халат. Что-то недовольно бубнил и-за ее спины отец, переворачиваясь на кровати так, что пружины жалобно проскулили.
- Где МОЙ самокат? - повторила я вопрос, уже сатанея, ощущая, как уши начинают печь.
- Ты почистила зубы?
- Мама!
- Про какой ты говоришь самокат? У тебя всегда был велосипед, вон он стоит в углу. Хочешь, купим тебе..?
Замерев, я слушала и не верила своим ушам. Не врал, не врал пришелец, действительно, все может изменится.
- Ладно. - топнула я ногой.
- Хочешь покататься?
- Да!
- Ну, ну... - донеслось из спальни.
- Так иди, катайся. - вытерла мама руки о белое махровое полотенце, впитывая остатки крема для рук.- Только смотри, далеко не уезжай.
- Ладно. - пробормотала я, утягивая за собой неуклюжее металлическое сооружение.
А все-таки жаль, конечно, что он не сказал, как его зовут. Дядя, где же Вы, что мне делать теперь?
Решительно я шагнула вперед и сделала прямой выпад.
Послышался гулкий удар и сдавленно звякнул, отлетая, звонок.
Сиденье висело в трех метрах над рамой, вогнанное между двух корявых стволов. Ленточки весело летели в весеннее небо.
- Нет. - сказала я, пожав плечами. - Этот не волшебный.