Обитель Богов.

Он сидел на полу.
Он мучился бессонницей и размышлениями о смысле своего бытия.
Он кричал от боли в ушах, не знающих ничего кроме тех звуков, которые он сам издавал.
Он хотел бы умереть, чтоб не слышать их. Ответом на все его страдания была лишь тишина.
Потом он долго плакал. Он плакал, стоя на коленях и зазывая к жестоким богам.
Боги остались глухи, как обычно. И как обычно, Грег судорожно сглатывал
горечь от воспоминаний о своем детстве. Он помнил свою мать, он помнил
ее губы и теплые руки. Он хорошо помнил вытянутые бледные лица богов,
следящие за его первыми осмысленными шагами. Они всегда следили за ним
и никогда не приближались.
Право, он не сделал в своей жизни ничего дурного, за исключением того,
что он собственно родился. За что он заслужил это наказание, это
заключение?
Они отняли его от груди матери, и ему никогда больше не пришлось с ней встретиться.
Этого ли им было не достаточно? Они заставили его взрослеть в
совершенном одиночестве, и, хотя ему было очень тоскливо, разговаривали
с ним как можно реже.
У него было множество игрушек и ни одного друга.
Когда пришла пора его отрочества, кто-то из них, подсмотрев, как он
ловко обращается с карандашами, решил научить его чтению и письму.
Просто, из любопытства, сможет ли примитивный звереныш усвоить хотя бы
язы науки.
Звереныш усвоил.
Грег сжал ладони до боли в суставах. Он сел в угол и как обычно стал
вычерчивать на каменном полу знаки и символы, которым его научил Суас.
Он написал свое имя и нарисовал треугольник с двумя черточками над ним,
что означало «дом». Он хотел бы его иметь.

Он почти сразу догадался, что он не бог. Будучи еще маленьким
мальчиком, Грег пытался понять свое отличие от окружавших его
удивительных белых великанов с тонкими чертами лиц. И только тогда,
когда ему, наконец, принесли зеркало, он убедился в этом.
Он был другим, совсем другим. И это было его проклятие.
После этого он возненавидел ту нелепую скорлупу, в которой судьбой ему
было предначертано прожить жизнь. Грег увидел все несовершенство своего
туловища по сравнению с изумительными стройными фигурами богов.
О, Грег ни за что не смог бы забыть их одухотворенные лица с огромными сверкающими глазами. Он любил их.
Грег закутался в одеяло, которое валялось тут же, на полу, но не перестал дрожать.
Итак, что его ждет? Боги не удосужились предупредить своего приёмыша об этом.
Он обнял колени, все еще дрожащие от холода, который шел от стен.
Боги были милостивы, они не убили его. За это Грег должен был быть
обязан им, но он так не думал. Ему дали понять, что он больше никогда
не вернется в свою привычную теплую, мягкую и светлую комнату,
наполненную знакомыми вещами.
Он совершенно не знал, какой он, мир за пределами Обители Богов. Поджав
ноги, он смотрел перед собой, обуреваемый предчувствием чего-то
ужасного.

Он стоял, уставившись в верхний угол огромной двери, которая теперь
отделяла от него весь Сущий мир. Что там для него, за спиной? Он был
растерян и напуган, как и, наверное, любой, кому пришлось бы
столкнуться с неизвестным.
    Грег подошел к двери вплотную и попытался понять:
как она открывается? О, боги безупречно продумали систему защиты, и
наверняка войти во Врата снаружи невозможно. Он вздохнул и прикоснулся
рукой к гранитной поверхности. Она осталась глуха и безжизненна. Боги
так несправедливы к нему! А ведь он даже не знает, суждено ли ему
умереть на этой земле сегодня же.
    - Как вы могли так со мной поступить! – он с силой ударил по такой невозмутимой гладкой поверхности.
    Удар отозвался всплеском боли и чувством
долгожданного облегчения. Он с яростью стал колотить по ненавистной
двери, выкрикивая все обвинения, которые только смог выдумать. Он им
припомнил все свои обиды и все разочарования, и за каждое разочарование
нанес им оглушающий удар.
    Он упал, завывая от ужаса и невыносимой боли,
скорчился под дверью, желая поскорее избавится от мук и забыться. Грег
закусил костяшки пальцев, попеременно слизывая с них капли крови и слёз.
    Ну что ему делать дальше, куда идти, кому он нужен?
Да, выпустить животное на волю было чрезвычайно милостиво с их стороны…
    Много лет он потратил на то, чтобы научиться
говорить с богами, и даже после этого, они так и не сумели понять, что
он может внятно выражаться. Каждый раз при встрече он пытался привлечь
внимание Суаса или другого божества, старательно произнося простые
фразы вроде «Здравствуйте» и «Рад вас видеть». Они смотрели на него
своими мудрыми глазами и качали головами. Не за чем животному подражать
им, как бы оно не пыталось стараться. Конечно, они понимали, что Грег
лишь пытается выразить им свою признательность.
    Дрожа, он прижался к граниту спиной, смотря на
длинный и высокий сводчатый коридор, который взывал к нему. Он лежал
так довольно долго, ожидая, пока исчезнет боль в суставах. Грег не
видел, что там, за выходом, он боялся даже подумать об этом.
    Потом он встал и осмотрелся вокруг. Ничего там не было, ни одеяла, ни еды.
    Похоже, боги указывали на то, что он сам должен
добыть себе пропитание. Он всхлипнул и побрел, пошатываясь, к выходу.
Маленькая, жалкая фигурка среди ужасающих по высоте немыслимых стел,
подпирающих гигантские глыбы, из которых был выложен потолок. Это было
огромное помещение, предворяющее вход в Обитель Богов. Грег никогда еще
такого раньше не видел, он казался сам себе букашкой, ничтожеством.
    Любой звук, производимый им сейчас, эхом разносился в оба края коридора и возвращался, усиливаясь в два раза.
    Он спешил как можно скорее выбраться наружу,
стараясь даже не дышать, чтоб не производить лишних звуков. Но когда он
вышел, его тут же охватил страх и невыносимое желание скрыться и
спрятаться. Он стоял на открытой площадке, на высоком выступе, с
которого был виден чуть ли не край света. От увиденного его дыхание
перехватило. Ветер с остервенением вдувал его обратно в рукотворный
грот. Грег уперся в выступ скалы  и присел на корточки, не смея
отвести взгляда.
    Ему еще не приходилось бывать на свежем воздухе,
слышать шелест вот этих вот огромных растений, называемых деревьями и
звуков, издаваемых разными животными. Грег не мог себе даже
представить, насколько велик был простор земель за Обителью Богов и
сколько он хранил в себе опасностей. 
   
   
   
   
   

Он спускался с горной гряды. То пешком, то на четвереньках, то вовсе
кувырком. Он проклинал богов, наславших ему столь непреодолимое
препятствие. У него не было ничего, чтобы уберечься от острых камней,
впивающихся в обнаженные ноги и руки, кустарники с упоением
расцарапывали ступни до крови, и Грег взвывал от боли, которую
приносила ему ходьба.
Первый день принес ему невероятные впечатления и столь же невероятные
увечья. Он умудрился рассечь себе колено и довольно глубоко поранить
плечо, когда упал, сорвавшись с уступа. Он лежал, расположившись на
нижней террасе, до окончательного спуска не осталось и нескольких
десятков метров, но он больше не мог сделать ни шага.
Отсюда он хорошо видел вход в Обитель Богов далеко наверху, откуда его
вынесла насмешка судьбы. Какое то время он улыбался, смотря на него: он
вспоминал редкие улыбки богов, направленные ему. Он бы все отдал, чтобы
увидеть их хоть еще один раз.
Он вздохнул и повернулся на бок, чтобы посмотреть на открывающийся ему
внизу вид. Зеленые заросли простирались чуть ли не до самого горизонта,
редко где проступали проплешины открытого пространства. Кое где
виднелись поблескивающие ока водоемов, где стаи птиц устраивали свои
пиршества. Он был очарован красотой и благоденствием, которые владели
этим миром. Грег с восторгом понимал, что все, что открывается его
взору, теперь будет его домом. Это все отныне его и только его. Он
усмехнулся и все же поблагодарил богов. Они не были жадными, они
одарили его щедро.
Он смог встать лишь на следующее утро. Грег был измучен, голоден и
жаждал напиться, но он также желал, наконец, встретиться с новым миром,
полным своих обитателей и чудес. Он спустился с горы и пошел навстречу
звавшему его высокому столбу. Обелиск не был одинок, справа и слева от
него нескончаемым рядом вдаль тянулись совершенно такие же.
Он попытался сосчитать их, но сбился со счета. Грег подошел к мегалиту
и потрогал его исключительно ровную поверхность. Это был такой же
камень, как и все те, из которых строили свои сооружения боги.
Он вздохнул, понимая, что это последняя граница, за которой
прекращается их непосредственная власть. Переступить ее, это значит
рисковать больше никогда не вернутся назад. Быть может, это последний
раз, когда он смотрит на Обитель Богов, быть может, он никогда больше
сюда не ступит.
Грег обернулся и поднял руки, направляя их к Входу.
- Благословите меня, о, боги. Я вам предан во веки веков!
Он закрыл глаза и почувствовал, как тепло разливается по его телу. Боги
вняли его молитве! Он сел и с минуту прислушивался к своим чувствам.
Саус никогда не просил и не обещал ничего ему. Он только называл его
«маленький грег». Может быть, он имел в виду «маленький грех»? Это уже
не имело значения. Грег поднялся и поспешил удалиться от обелиска, пока
еще не успел разгневить богов своими оскверненными мыслями.

Он узрел существ, когда те, наконец, перестали прятаться и вышли ему на
встречу совершенно открыто. Несколько часов Грег догадывался, что за
ним следят, но не мог понять, откуда и кто. Его мучил все тот же
неуемный голод, и он не переставал искать повсюду съедобных насекомых.
Иногда попадались сносные корешки, и он тоже с жадностью их поедал. Но
насекомые не все были вкусны, от многих его тошнило сразу же, от
некоторых немного погодя. Больше всего ему нравились фрукты, но их
найти было еще сложнее, чем корешки.
Но когда они появились, Грег очень удивился. Он не мог знать, что на
свете существуют и другие, подобные ему. Они подошли целой толпой,
одетые в шкуры, с заостренными палками в грубых руках. Удивительные
создания. Даже не создания – монстры. Их лица были плотоядны и взгляды
хищны. У губ стояла белая пена, рты открывались и из них доносились
рычащие звуки. «Они звери» - подумал Грег и пошатнулся от такого
открытия. Он оглянулся, в надежде найти дорогу к спасению, но они уже
почти окружили его.
Ноздри вожака расширились, он подошел и сосредоточенно втянул в себя воздух.
- Чужой! – глухо прозвучал его низкий голос.
Все по очереди приближались, желая удостовериться в этом, и все при этом издавали презрительные рыки, означавшие их согласие.
- Чужой. – повторил он. – Уходит?
«Неужели, они хотят меня съесть?» – в ужасе подумал Грег.
Он не знал языка, на котором говорили эти монстры. Он не знал, как
поступить в такой ситуации, но лишь одно удерживало его от панического
бегства: их родство с ним.
- Чужой лишний. – сказал второй подошедший. – Не должен быть тут.
- Отпустите меня, пожалуйста. – сказал Грег. – Я не хотел нарушать ваши законы. Я всего лишь заблудился.
Подошедшие переглянулись между собой.
- Чужой не должен говорить заклинаниями. – сказал вожак и указал в сторону. - Уходи.
Грег с облегчением вздохнул. Хвала богам! Он быстро отдалился от группы существ, которые больше не стали преследовать его.

С тех пор как стало быстро холодать, с пищей становилось труднее изо
дня в день. Он стал все больше голодать, и все меньше искать еду,
которую и так уже почти нельзя было найти.
Грег ходил туда и сюда, в поисках какого-то спасения. Но ему не
удавалось словить хоть более-менее крупного зверька, а с мелкими
грызунами долго не протянешь.
Грег стал озлоблен на себя и на богов, ничему не обучивших его. Как же он сразу не догадался, что у него нет надежды!
И вот, случайно проходя мимо поляны, он наткнулся на небольшую горку
съедобных зерен. Грег быстро сгреб их в ладони и бросился наутек, на
бегу быстро пережевывая добычу. Однако, он не ушел, а затаился в кустах
неподалеку. Он хотел знать, кто собрал эти зерна.
Когда на поляне появились уже знакомые существа, душа его ушла в пятки,
он покрылся пупырышками от страха и боялся дрогнуть, чтоб не привлечь
их внимания.
Какой он дурак, что остался тут! Пусть только они уйдут, он бросится
прочь, прочь и никогда больше сюда не вернется, ни за что в жизни не
повернет сюда головы.
Существа были озабочены работой, они даже не заметили отсутствия тех
зерен, которые подобрал Грег. Он увидел, как пришедшие быстро сгребали
пучки высокой травы и били ими о землю или о ствол дерева, отбрасывая
стебли в кучу поодаль. Таким образом, они заставляли зерна осыпаться на
землю, которые подбирали детеныши, следовавшие за взрослыми, и сносили
все зерна в большую кучу в середине поляны. Прошло немало времени, пока
куча стала внушительной, и работники остановились, чтобы передохнуть и
перекусить. Они ели, а Грег глотал слюни. Его глаза жадно пожирали ту
еду, которую существа запихивали себе в рот и неспешно жевали. Он молил
богов, чтобы они скорее убирались прочь, и оставили его наедине с
зернами.
Итак, они нагрузили круглые емкости и понесли урожай с поляны. Грег был
в смятении и отчаянии: они забрали все, не оставив ему ничего!
Он заставил себя дождаться, пока они достаточно отдалились, и вырвался
из своего укрытия, припадая лицом к земле. Уже стемнело, и найти на
земле зерна было не так то просто. Грег подбежал к тому месту, где дети
ссыпали урожай, и с облегчением выдохнул. Тут осталось еще достаточно
зерен для того, чтоб он утолил свой неистовый голод. Он сидел и
напряженно жевал, пока челюсти не стали разрываться от боли. Тогда он
встал, и, пригнувшись, побежал прочь, к  дальнему ручью чтобы
напиться.

Грег думал, что отныне его жизнь станет легче. И, правда, теперь ему не
приходилось дни напролет бродить по лесу в тщетных попытках найти
пропитание. Он лежал на пригорке, накрывшись слоем опавших листьев,
наблюдал за размеренной работой крестьян. Когда выдавался случай, а
случалось это нечасто, он рысцой сбегал вниз, собирал зерна и поспешно
удалялся восвояси. Однако, он не знал, что работа не будет продолжаться
вечно.
Грег лежал и в уныние ожидал. Скоро должны были прийти они, те, родные
ему по крови. Но наступил час, а их все не было. Он стал тревожиться,
время от времени посматривать в ту сторону, откуда они обычно
появлялись. Их не было. Он весь день прождал, а вечером, уставший и
голодный, спустился на поляну и стал обрывать со стеблей зерна, сразу
же отправляя их себе в рот.
Он присел на колени и сосредоточенно стал работать ловкими пальцами, не
пропускающими ни одного зернышка. Грег настолько был поглощен занятием,
что не услышал осторожных шагов.
- Эй, кто там?!
Он вздрогнул всем телом, услышав звук чужого голоса.
- Кто тут?!
Грег обернулся и увидел огромного дикаря, быстро приближающегося к
нему. Он был ужасен, и к тому же издавал неистовый вопль, от которого у
Грега начинался нервный тик. Он даже не попытался встать, чтобы
сбежать, потому что все мышцы его сковал ужас.
Дикарь стоял над ним, в ярости рычал и гримасничал.
- Я…я не хотел. Простите… - только и сумел выговорил Грег.
Может быть, монстр убил бы его тогда на месте, если бы вслед за ним на
поляну не вышли еще несколько дикарей и не заорали разом с первым.
- Вор!!! – заверещали женщины.
- У нас и так мало зерна! – возмущались мужчины.
- Пожалуйста, прошу вас… - запинаясь говорил Грег, тяжело дыша.
- Он еще смеет насылать на нас проклятия!
Он не понимал ни слова из того, что кричали эти существа. Ему хотелось
поскорее спрятать свое незащищенное обнаженное тело, ему хотелось
скрыться от их плотоядных взглядов. Боги никогда так на него не
смотрели. Истинно, боги не были плотоядными.
- Пожалуйста, я голоден, я хочу немного поесть.
- Да он обворовывал нас на протяжении всего сезона, братья!
- Разве мы потерпим такое нахальство!
- Это возмутительно!
- Я всего лишь хочу есть… - умолял Грег.
- Не дайте ему наслать порчу на детей! – вскричала женщина, тыча кулаком в лицо чужаку.
- Он опасен! Я говорю вам! Вы еще увидите! – заявил кто-то.
Он закрыл лицо руками.
- Нам следует наказать его! – сказал их предводитель.
- Убить его, убить! – весело хихикая, выкрикивали дети.
- Такова воля богов.
Они подняли его с земли, и Грег с досадой смотрел, как собранные им
драгоценные зерна падают в траву. Затем его отвели поодаль от поляны.
Он смотрел, как они были разгорячены, потирали руки. Их блестящие глаза
с жадностью осматривали его тело, словно ища на нем наиболее уязвимые
места. Те, кто вели его, наклонились и тщательно вытерли о траву свои
руки. Женщины набрали камней и поспешно раздавали их мужчинам. Грег
стоял в оцепенении, наблюдая, как один из них что-то провозглашает
остальным. Дети притихли и молча подбирали с земли комья грязи, которые
они потом, о боги, начали кидать в него!
Грег не мог ожидать такого варварства. Он очнулся от отупения и стал
улепетывать, коль дикари так ужасно поступили с ним. Но камни достигали
его за десятки метров, и он раз упал, подбитый особо метким броском.
Его не преследовали взрослые, только дети долго гнались вслед, швыряя
ему в голову все то, что попадалось им под руку. И когда он упал,
обессилев, они продолжали кричать, бить его ногами и плевать на него.
Дети оставили его лежащим в собственной крови и страхе, переполнявшим
его. Он узнал, что такое ненависть, и заплакал, понимая, что ненавидит
их.

Она увидела незнакомца, когда он почти скрылся из вида. Чужак был
совершенно нищ, и никакая одежда не покрывала его исцарапанного и
избитого тощего тела. Она тотчас окликнула его, но он не остановился, а
наоборот, пустился бегом прочь.
- Стой! – воскликнула Найа и погналась за ним. – Постой, подожди же!
Незнакомец резко остановился, понимая, что уже не сумеет сбежать,
обернулся. Пара испуганных и совершенно безумных глаз встретила ее
приближение. Ничего так не выделялось на его исхудавшем лице, как эти
глаза. Она даже решила, что совершенно зря обратила на чужака свое
внимание. Откуда он пришел и куда идет? Ее не очень-то это волновало.
Но, похоже, он не может быть ни в чем полезен, раз он безумен.
Незнакомец потряс взъерошенной головой, отстранился и готов был
кинуться прочь. Она не знала, что лучше: гаркнуть на него, или
наоборот, проявить милосердие? Быть может, богам покажется ее поступок
хорошим,  и они должным образом отблагодарят ее?
Она смягчилась и протянула незнакомцу руку в знак дружественного приветствия.
- Остановись, путник. Отведай со мной еды. – проговорила она, заглядывая ему в лицо.
Из горла его вырвалось несколько отрывистых звуков, но он не сдвинулся
с места. Найа досадливо вздохнула: что поделать? Чужак нисколечки не
понимал ее.
- Пойдем! – она взяла его за руку и предложила пойти с нею.
Незнакомец тотчас выдернул ее и отскочил на несколько шагов. Он тяжело дышал, взгляд его метался из стороны в сторону.
Он безумен, совершенно безумен. – подумала Найа. Никто не одобрит того,
если она приведет его в общину. Но он худ и слаб, он не протянет и трех
дней. Нет, она не готова была взять на себя грех, и оставить
беспомощное существо погибать в лесу.

Он так и не смог понять, кто эта дикарка и чего она от него хотела.
Затем она отвела Грега в дальнюю пещеру, из которой донеслось до его
нюха неудержимое зловоние. Там его встретили две девицы, наряженные в
нарядные шкуры. Они попросили девушку подождать снаружи, и, взяв за
руки провели его в кромешную тьму, в которой он боялся сделать и одного
неосторожного шага, ничего не разбирая даже на расстоянии метра.
Раздалось шебуршение, и он почувствовал совсем рядом неровное дыхание
старости.
- Матушка, Найа хочет знать: этот чужак совсем пропащ? Может быть, разум к нему еще вернется?
С минуту дыхание охватывало его лицо и проникало в глубину его
сущности. Он ждал, ощущая чужое прикосновение, но был спокоен –
прикосновение мудрости не принесет вреда.
- Никто из нас не может понять, что он говорит.- сказала одна из девушек.
- Чрез него вещает диавол? – спросила вторая.
- Разве я сказала, – наконец раздалось недовольное гортанное урчание. – Что он говорит по-диавольски?
Грег пожал плечами. Их примитивное поведение нельзя было истолковать превратно.
Интересно, подумал он, - верят ли эти дикари в богов, как и он?
Насколько велика их вера и почему они, не опасаясь божественной кары,
так жестоко обращаются с ним?
Через минуту его отвели в соседнее пещерное помещение, которое было
скудно освещено светом костра. Девицы усадили его возле огня и подали
ему что-то дымящееся в глиняной миске. Теперь они что, решили его
задобрить?
- Нет, спасибо. – он отвернулся от поданной стряпни. – Я не голоден.
И тут же из темноты донесся торжествующий возглас:
- О, нечестивцы! Он говорит с вами на языке богов!
Девицы, видимо, не на шутку испугались этого вопля, как и сам Грег, в
общем. Он вскочил и мгновенно обернулся, дрожа от напряжения. Девицы
завыли и, повалившись на пол, начали извиваться и срывать с себя шкуры.
- Преклоните же колени, все преклоните колени, чтоб не прогневить их! –
вопила старуха, и в пещеру стали сбегаться дикари, чтоб упасть подле
ног чужака.
Они были ужасны в своем благоговении, с горящими и дикими глазами
монстры разевали рты и взывали воем к нему, простирая руки. Грег
вскрикнул и прижался к стене священной пещеры. Он старался не дышать и
не думать, что они собираются с ним сделать. Ему казалось, что они
собрались тут для того, чтобы на куски разорвать его уже такое
измученное тело. Они подползали ближе и ближе, и вот одна жадная рука
вцепилась в его щиколотку.
- Нет! – закричал он. – Перестаньте! Я не хочу умирать! Боги, остановите этих безумцев!

Человеческая сущность.

Земля была в смертельной опасности.
Попытаться предотвратить катастрофу они могли, но никто не мог ручаться в конечном исходе. Вполне вероятно, все умрут.
И поэтому, играть с  судьбой не решились. Основная задача –
спасение человечества будет выполнена любой ценой. Один из возможных
вариантов – остановить надвигающуюся угрозу с помощью имеющейся
оборонной техники. Второй – бегство.
Понятно, что выяснить истинные причины угрозы, как и реально возможные
ее последствия, было невозможным из-за глобальной паники и шума,
который  поднялся в тот момент.
Одни утверждали, что оставаться на Земле равносильно смерти, и
единственный шанс уцелеть – это лететь к далеким звездам. Другие,
напротив, были уверены, что в космосе опасности намного больше, чем та,
с которой пришлось бы бороться на планете.
В конечном счете, нам остается лишь принять общеизвестный факт: мы, те,
кто решился отправиться в долгий полет, рискуя не только своими
жизнями, но и бесценным грузом, мы, те, кому пришлось бороться с
множеством того неведомого, что нас подстерегало на пути, мы и наши
великие предки, чью память мы будем чтить до конца времен. Мы выжили.

Человечество. Как гордо это слово звучало из уст ублажателей и льстецов
там, в том далеком краю, в том невероятно отдаленном прошлом! И каким
оно стало ничтожным впоследствии. И все же мы с гордостью и усердием
несем на себе этот крест. Мы обязаны его нести. Кто, если не мы? Кто?

-… Мы опасаемся за наше будущее, - произнесло изображенное на экране
лицо. Звук доносился из динамиков, стоящих по периметру площади.
Площадь была пуста. – Уважаемые граждане, вы должны понимать, что ни в
коей мере мы не стремимся внести в нашу общую жизнь инциденты
жестокости и насилия. Оберегая ее, все-таки нам следует поостеречься.
Даже ребенку известно, что любое животное может служить переносчиком
множества смертельных для людей болезней. Принимая во внимание, что
недавняя трагичная эпидемия унесла треть нашего населения, обращаясь к
вам, господа, мы все и я лично хочу попросить не скрывать в своих домах
опасных животных, которые ,возможно, могут являться переносчиками
заразы. Не подвергайте себя и своих ближних опасности. Эта опасность
живая и физически ощутимая, а не просто фикция. Будьте уверены, утрата
любого члена нашего общества является величайшей трагедией. Жизнь людей
драгоценна, вы знаете, насколько…
- О нет, надоели! – плотно захлопнул дверь за собой Керн. - Сотня
поколений сменилась с тех пор, как эти хвастуны приземлились на эту
дрянную планетку, а патетические речи так и не перестают крутить, даже
не изменив текста. Какие тупоголовые олухи, если они до сих пор думают
одурачить нас этим пустопорожним бредом. Сколько можно оставлять в
стороне местных жителей, заставляя их быть лишь жалкими свидетелями
того, что вытворяют непрошенные гости?  Разве мы арендовали эту
площадь, неужели они думают, мы всегда тут жили? Ничего подобного! Вас
обманывают, вы, недотепы. Вас обвели вокруг пальца, вас водят за нос и
будут водить, глупыши.
- С кем ты разговариваешь, милый?
- Заткнись, дрянная шкатулка!
- Не обращайся со мной грубо, милый, или я обижусь.
- Да пожалуйста! Попробуй лучше покончить с собой. – он засмеялся хриплым смехом.
- К сожалению, ваш запрос выполнить невозможно, данная модель не
полная. Для того, чтобы заказать улучшения, позвоните по номеру 2-5-7…
В остервенении Керн швырнул в робота смесителем. Диалог опять сменился монологом.
- Резонное замечание, Кси. Модель будет неполной, если эти чертовы
демократы опять возьмутся за свое. Они выдумали отличную
развлекательную программу, включающую в себя охоту на зверей. Не
кажется ли вам, что? Что, вам это что-то напоминает? Держу пари, что не
видите в этом ничего плохого. В отличие от меня, конечно. Смотрите
сюда. Вот сюда, в эту точку! Замечательное зрелище, не так ли? Оттуда,
откуда мы прилетели было так, так будет и тут! Запомните мое слово, я
готов поставить на кон все свое состояние – так будет. Тут не нужно
быть семи пядей во лбу, как ваши тронутые ученые, все ведется к этому.
Дрянь!
- Что-о-о?..
- Убери мусор с паласа.

Ошибка понимания.

год написания - 2008

продолжение истории спрашивайте green_hi_people@inbox.ru